Неточные совпадения
Жизнь кузины шла не по розам. Матери она лишилась ребенком.
Отец был отчаянный игрок и, как все игроки по крови, — десять раз был беден, десять раз был богат и кончил все-таки тем, что окончательно разорился. Les beaux restes [Остатки (фр.).] своего достояния он посвятил конскому заводу, на который обратил все свои помыслы и страсти. Сын его, уланский юнкер, единственный брат кузины, очень добрый юноша, шел прямым путем к
гибели: девятнадцати лет он уже был более страстный игрок, нежели
отец.
— Ах, аспид! ах, погубитель! — застонал старик. — Видел, Михей Зотыч?
Гибель моя, а не сын… Мы с Булыгиным на ножах, а он, слышь, к Булыгиным. Уж я его, головореза, три раза проклинал и на смирение посылал в степь, и своими руками терзал — ничего не берет. У других
отцов сыновья — замена, а мне нож вострый. Сколько я денег за него переплатил!
И отдалось всё это ему чуть не
гибелью: дядя-то Михайло весь в дедушку — обидчивый, злопамятный, и задумал он извести
отца твоего. Вот, шли они в начале зимы из гостей, четверо: Максим, дядья да дьячок один — его расстригли после, он извозчика до смерти забил. Шли с Ямской улицы и заманили Максима-то на Дюков пруд, будто покататься по льду, на ногах, как мальчишки катаются, заманили да и столкнули его в прорубь, — я тебе рассказывала это…
И занимает всё воображенье
Прекрасный образ незнакомца,
Который моего
отца избавил
От
гибели вчера.
Ужели благодарность тяготит
Тебя?.. я этому не верю.
Не говорил
отец мой так,
Когда от
гибели его ты сам избавил…
Впрочем, сегодня и я, переживая потерю Смелого, все-таки чувствую себя неожиданно счастливой… Я испытала грозу в горах, такую же грозу, от которой погибли мои
отец и мать… Я была на краю
гибели и видела Керима… Жаль Смелого!.. Жаль бесконечно, но без жертв обойтись нельзя… Чтобы видеть Керима, этого страшного для всех удальца-душмана, можно пожертвовать конем…
Не прежде как отъехавши версты полторы от Луповиц,
отец Прохор стал разговаривать с Дуней. Обливаясь слезами, рассказала она все, что случилось с нею минувшей ночью. Все рассказала, ничего не потаила от спасшего ее от
гибели. Молча и внимательно слушал
отец Прохор исповедь Дуни. Когда ж она все рассказала, спросил у нее...
Жаль жизни, конечно, жаль старой матери,
отца и Милицы, для которых его
гибель будет отчаянным горем, но еще жальче не довести до конца начатое предприятие, предприятие, от которого зависит хоть некоторое благополучие их отряда и сотни человеческих жизней будут спасены.
Когда мне приходилось читать статьи и повести о засасывающей тине провинциальной жизни, о
гибели в ней выдающихся умов и талантов, мне всегда вспоминался
отец: отчего же он не погиб, отчего не опустился до обывательщины, до выпивок и карт в клубе?